Начало 2012 года ознаменовалась в России не только знаковыми событиями на политическом фронте – началом работы нового cозыва Государственной Думы и выборами президента. Несмотря на увеличение сроков полномочий и депутатов, и главы государства, гораздо более стратегическими последствиями могут стать для страны итоги развернувшейся дискуссии по вопросам модернизации системы гособоронзаказа и вообще перевооружения вооруженных сил.
Действительно, в условиях затянувшейся глобальной кампании по ликвидации сложившегося за 50 лет международно-правового режима, в котором одной из базовой ценностью было беспрекословное уважение государственного суверенитета, несмотря на издержки проводимого политического курса или личности его представляющей, переход на стандарт «кто сильнее – тот и прав» в перспективе не сулит ничего хорошего ни России, ни ее ближайшим союзникам. В таких условиях неизбежен дрейф к старой доброй формуле, согласно которой только боеспособные и хорошо вооруженные армия и военно-морской флот способны гарантировать независимость страны и статус России как глобального политического игрока.
Но, как известно, у национальной безопасности есть не только внешнеполитическое измерение. Факторы, обеспечивающие ее поддержание на достаточном уровне, могут сыграть серьезную роль и для социально-экономического развития страны. В этой связи нельзя не вспомнить печальный опыт СССР, когда чрезмерная нагрузка оборонных расходов на экономику стала одним из факторов его распада. Сегодня ситуация принципиально другая. В условиях хронического после ликвидации советского гигантского ВПК недофинансирования, складывания ориентированной на потребности рынка вооружений модели создания и производства новых образцов боевой техники, серьезные государственные инвестиции могут стать мотором развития не только самой «оборонки», но и «военной» науки, связанных с ней гражданских отраслей.
Так, выступая в январе на Гайдаровском экономическом форуме, помощник президента РФ Аркадий Дворкович заявил, что “гособоронзаказ в России может стать драйвером развития инноваций”. В качестве примера успешных инноваций он привел “Силиконовую долину” в США, возникшую за счет заказов оборонных компаний, а уже потом ставшую всемирным инновационным центром в сфере продукции гражданского назначения. Помощник главы государства предположил, что “нам тоже удастся воспользоваться хорошими расходами на оборону для повышения конкурентоспособности экономики”.
Вместе с тем Аркадий Дворкович согласился, что есть риски того, что нагрузка оборонных расходов на бюджет страны в ближайшие годы может оказаться слишком высокой, повторив советский опыт. Однако, выражая позицию президента, его помощник отметил, что “мы должны иметь сильную, профессиональную, хорошо вооруженную армию. И это будет укреплять наше общество”.
Согласно оценке экспертов НИИ проблем коррупции, помимо указанных Дворковичем проблем количественного характера – роста оборонной нагрузки в структуре государственных расходов, существует вполне реальная угроза того, что возросший оборонзаказ может лишь привести не к резкому улучшению качества и количества новых вооружений, а к увеличению коррупции при их производстве. Ситуация, когда оборонзаказ не только находится в “зоне высокого коррупционного риска”, но и даже с учетом уже наверняка заложенной в цену на поставку военной техники и вооружений коррупционной составляющей, все равно пока не может быть “сверстан” в “штатные” календарные сроки, говорит о том, что без наведения порядка в этой сфере и изменения самой философии гособоронзаказа, как минимум, часть грядущих триллионных инвестиций будет просто “распилена” и в виде банковских счетов и недвижимости в конечном итоге “осядет” в странах вероятного противника.
Конечно, «морковкой» обещанных государством триллионов можно заставить отечественные оборонные предприятия встряхнутся от постсоветского распада и деградации, однако, еще больше для этого необходима серьезная перестройка всей системы гособоронзаказа, “расшивка” узких коррупционных мест, введение максимальной прозрачности в ценообразовании на предприятиях ОПК. И государство должно применять для этого не только политику кнута, заставляя, например, топ-менеджеров казенных оборонных заводов отчитываться об имуществе и расходах, но и выстроить систему экономического, информационного, психологического стимулирования “генералов” от “оборонки”. Пока же складывается ощущение, что государство по-прежнему думает, что оборонщики будут делать все, что им скажут и на что им дадут деньги. Но за прошедшие 20 лет многое изменилось: даже на государственные предприятия пришел рыночный подход, “красные” директора научились жить и в рынке, и в коррупционных схемах. А кто не научился – тот приказал долго жить.
Представляется, что в конечном итоге, Государственная программа вооружений до 2020 года должна стать наиболее приоритетным национальным проектом, к реализации которой должны активно подключиться не только Минобороны и оружейники, но и силовые ведомства, прокуратура, даже, в пределах разумного, общественность. Иначе, если все это так и останется “закрытым междусобойчиком”, все эти триллионы могут уйти в песок коррупции, если и добавив инноваций, то только в виде новых способов “откатов”.
Важным подтверждением того, что правительство понимает всю серьезность этих рисков и угроз стало ясно после выхода пятой предвыборной статьи кандидата в Президенты РФ В.В.Путина, ставшая настоящим манифестом, посвященным задачам страны в сфере обеспечения национальной безопасности, модернизации оборонно-промышленного комплекса и вооруженных сил.
Оставив подробности обещанного армии количества новых вооружений и довольно подробного анализа хода военной реформы, наверное, следует сосредоточиться на “системообразующей” части статьи Путина. В ней, безусловно, знаковым является обещание “провести глубокую ревизию экономической деятельности предприятий ОПК, в которой, по мнению уже избранного Президента, «много зон неэффективности – огромные, неоправданные расходы, накладные издержки, которые порой исчисляются тысячами процентов. Запутанные и непрозрачные отношения с подрядчиками – когда “головное” предприятие балансирует на грани банкротства, а у аффилированных фирм и поставщиков рентабельность исчисляется двух- и трехзначными цифрами».
Несмотря на то, что об этом в кулуарах Военно-промышленной комиссии и других профильных мероприятий Правительства говорится практически на каждом заседании, пожалуй, впервые признание стратегической неэффективности российской “оборонки” прозвучало с “самого верха”. Внушает определенный оптимизм и главный тезис, пожалуй, тоже так впервые предельно отчетливо – почти “по военному” выдвинутый будущим президентом, что “мы будем решительно пресекать коррупцию в военной промышленности и Вооруженных Силах, неуклонно следуя принципу неотвратимости наказания. Коррупция в сфере национальной безопасности – это, по сути, государственная измена”.
Почти одновременно с Путиным в этом направлении высказался «оборонный» вице-премьер Дмитрий Рогозин, совсем недавно принявший руководство отраслью, и поэтому еще способный видеть то, что очевидно, но от этого не менее табуировано для многих.
Выступая 28 февраля на «Правительственном часе» в ГосДуме, Дмитрий Рогозин подчеркнул, что взяточник в сфере гособоронзаказа будет приравниваться к пособнику потенциального врага. “Любители погреть руки на госбюджете, оборонке должны зарубить себе на носу, что коррупционные проявления в сфере выполнения гособоронзаказа будут наказываться по верхнему пределу. Взяточники в этой отрасли будут приравниваться к пособникам потенциального врага”, – заявил Рогозин, обращаясь к депутатам.
Напомним, что, если воспринимать заявления Рогозина и Путина в чисто юридической плоскости, то даже с учетом значительной либерализации российского уголовного законодательства, санкции по статье государственная измена по-прежнему гораздо тяжелее, чем за комплекс коррупционных правонарушений. Они даже относятся к разным подразделам УК, хотя и не дотягивают до советских “расстрельных” пределов.
Также нельзя не согласиться с озвученным в статье Путина тезисом, что “чрезмерная закрытость уже привела к снижению конкуренции, взвинчиванию цен на продукцию военного назначения, получению сверхприбылей, идущих не на модернизацию производств, а в карманы отдельных коммерсантов и чиновников. Всегда, когда это не противоречит национальным интересам в области сохранения гостайны, надо отказываться от практики проведения закрытых торгов. Закупки в сфере обороны должны находиться под пристальным общественным контролем, а наказания за нарушения в области гособоронзаказа должны быть ужесточены”.
Нет нужды повторять то, что уже много раз с разной степенью осведомленности и негодования говорилось по поводу гособоронзаказа, в т.ч. со страниц журнала «Регионы России: Национальные приоритеты» и сайта НИИ проблем коррупции. Ситуация в этой сфере действительна такова, что, если не принять срочные меры по выходу из пике ручного управления оборонзаказом, то разобьется не только ОПК, но и неизбежно зависящие от него и армия, и миллионы отечественных оборонщиков, членов их семей. А это с учетом состояния гражданского машиностроения, как минимум половина отечественного высокотехнологического производства.
Реализация соответствующего положения послания Путина – это не только знак “оборонке”, но и призыв обществу не считать положение дел в этой сфере, несмотря на ее известную закрытость, только чисто государственным приоритетом. В ближайшие 10 лет государство вложит в модернизацию вооруженных сил и ОПК 23 трлн руб. С учетом масштаба запланированных ассигнований, все понимают, что один из основных вопросов – это обеспечение эффективности расходования выделяемых средств. Без этого мы действительно рискуем получить не драйвер модернизации, а драйвер коррупции.
Сергей Сапронов,
директор НИИ проблем коррупции, к.ю.н. – специально для журнала «Регионы России: Национальные приоритеты»
http://www.gosrf.ru/mag/rr71/index.html – стр.34-35 журнала “Регионы России”
