Запад не может отдать Украине арестованные российские активы
У западных правительств нет юридических оснований для их экспроприации в рамках действующего законодательства, пишут мировые СМИ. И даже идея помещения их в специальный инвестиционный фонд, доходы которого могли бы использоваться для помощи Украине, наталкивается на юридические препятствия. По мнению некоторых экспертов, юридически зыбкие процедуры в будущем дадут России повод оспаривать ее международно закрепленные обязательства в отношении компенсаций.
Необходим международный юридический мандат, который сможет объединить международное сообщество в признании обязательств России, считают аналитики сетевого издания Re-Russia.
С арестованными активами российских олигархов все непросто
По информации Европейской комиссии, ущерб, который нанесла Украине СВО, уже превысил $650 млрд. Компенсировать эти потери, согласно сложившемуся на Западе консенсусу, должна Россия. В общей сложности страны Запада к настоящему моменту заморозили активы попавших под санкции российских олигархов на сумму $58 млрд, а также активы ЦБ РФ на $300 млрд. Местонахождение еще порядка $200 млрд российских резервов остается неизвестным. А общие активы российских олигархов, по оценке посвященного этой теме доклада Atlantic Council, оцениваются в $1 трлн.
Однако, как отмечают аналитики Atlantic Council, использовать даже уже идентифицированные и замороженные резервы в настоящий момент невозможно: для этого нужны серьезные изменения в действующем законодательстве.
Судьбу замороженных активов олигархов решает многосторонняя целевая группа «Российская элита, посредники и олигархи» (REPO), которую возглавляют министры финансов и юстиции западных государств. В США недавно начали процесс ареста этого имущества: судья федерального суда Манхэттена постановил конфисковать $5,4 млн, которые принадлежали российскому олигарху Константину Малофееву, чтобы затем передать их Госдепартаменту для оказания помощи Украине. Также некоторое время назад целевая группа минюста США KleptoCapture («КлептоЗахват») подала иск о конфискации шести объектов недвижимости на сумму $75 млн, которые принадлежат другому находящемуся под санкциями российскому олигарху — Виктору Вексельбергу.
Однако пока ни одно из этих дел не доведено до конца. В каждом из них прокурорам придется доказывать, что конфискуемые средства олигархов подпадают под «антиотмывочное» законодательство либо законодательство о нарушении санкционного режима. Причем сделать это будет необходимо во всех государствах — членах REPO, чтобы арестовать замороженные средства. Это требование может затруднить реализацию процедуры и привести к тому, что в реальности до Украины дойдет лишь часть замороженной суммы.
Конфискация государственных российских активов тоже под вопросом
С одной стороны, Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, которая призывает Россию выплатить репарации за нанесенный Украине ущерб. Таким образом, государственные активы РФ могут оставаться в замороженном состоянии до тех пор, пока Россия не согласится расплатиться с Украиной.
Но немедленная конфискация этих активов, скорее всего, станет серьезным юридическим вызовом как для стран ЕС, так и для США. Законы ЕС позволяют конфисковать активы, если есть доказательства конкретного уголовного преступления, отмечают эксперты Atlantic Council. Следовательно, для конфискации всех российских активов необходимо принять новое законодательство ЕС, а достижение консенсуса по этому вопросу между 27 странами — членами ЕС может занять много времени.
Свои юридические ограничения существуют и в США. Некоторые эксперты ссылаются на прецедент 1992 года, когда в ответ на вторжение Ирака в Кувейт США с помощью специального исполнительного указа 12817 задействовали закон о чрезвычайных международных экономических полномочиях (IEEPA). Этот указ предписал финансовым учреждениям США в соответствии с принятой резолюцией Совбеза ООН перевести имеющиеся у них средства Ирака в Федеральный резервный банк Нью-Йорка, чтобы затем распределить их среди пострадавших от иракской агрессии стран. Но этот прецедент неприменим в нынешней ситуации, возражают аналитики Atlantic Council. В 1991 году Конгресс США санкционировал применение военной силы в Персидском заливе в соответствии с резолюцией Совбеза ООН. Таким образом, Соединенные Штаты были вовлечены в вооруженный конфликт с Ираком, что позволило задействовать IEEPA. Однако в случае с СВО в Украине ни одно из этих условий не выполнено: Совет Безопасности ООН не принимал соответствующей резолюции и США не находятся в состоянии войны с Россией.
В условиях, когда юридические аргументы в пользу конфискации российских активов не являются бесспорными, сторонние государства могут расценить решение об их аресте как свидетельство ненадежности США как хранителя резервов других стран, считают авторы обзора. Это в результате может ударить по позициям доллара как международной резервной валюты. Великобритания в феврале также отклонила предложение об одностороннем аресте замороженных порядка $20 млрд государственных российских резервов, которые хранятся в британских банках.
Нельзя передать ни всю сумму, ни процентов от нее
Принципиально иную схему использования замороженных российских активов для помощи Украине представила в ноябре Еврокомиссия. Эта инициатива подразумевает, что активы должны быть переданы в специальный инвестиционный фонд, доход от работы которого получал бы Киев. В феврале анализом этой инициативы занялась рабочая группа при Евросовете. В этом случае активы не конфискуются и не тратятся, используется лишь полученный с них доход, который должен составить 5% годовых. Это позволит ЕС на регулярной основе отправлять в Украину более $1 млрд каждый месяц.
Но и этот план сопряжен с юридической коллизией. В международном праве принцип суверенного иммунитета защищает национальные государства от юрисдикции судов других суверенных государств. Однако предложенная Еврокомиссией инвестиционная схема грозит нарушить этот принцип. Кроме того, в ряде стран ЕС инвестиционный доход облагается налогом как собственность владельца или бенефициара — таким образом, юридически доходы этого специального фонда все равно останутся собственностью России, а их передача Украине также потребует правового обоснования.
Как отмечает Элеонор Рунде, аналитик журнала Just Security, выходящего при Школе права Нью-Йоркского университета, решительная экспроприация российских государственных активов не послужит ни скорейшему наступлению мира, ни решению стратегических задач. Наоборот, такие действия дали бы России в будущем юридические основания оспаривать любые обязательства в отношении компенсаций Украине. Вместо идеи немедленной экспроприации, считает эксперт, необходимо сосредоточиться на проработке послевоенного правового режима, учитывающего опыт СВО и опирающегося на международные институты. Этот правовой режим, описывающий в том числе процесс и структуру репараций Украине со стороны России, должен в то же время включать в себя послевоенную Россию. Пусть даже Москву и не удастся интегрировать в послевоенный западный миропорядок так же легко, как это произошло с Западной Германией в 1950-е годы, нынешние союзники Украины не должны допустить существования столь же изолированной и нестабильной России, каковой была Веймарская республика.
