В Санкт-Петербурге абонент «Мегафона» после кражи мобильного телефона заблокировал сим-карту через горячую линию оператора, но все равно стал жертвой кредитного мошенничества. Суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу, что устная блокировка не является надлежащим уведомлением, и отказали истцу в компенсации убытков. Кассационный суд не согласился с такой позицией, направив дело на пересмотр.
Согласно судебным материалам, в июне 2021 года у жителя СПб Рината Машингулова похитили личные вещи, в том числе iPhone 11 с сим-картой «Мегафон». После обнаружения пропажи — с момента кражи прошли почти сутки — мужчина заблокировал сим-карту через горячую линию мобильного оператора и обратился в полицию. Было возбуждено уголовное дело. В дальнейшем потерпевший узнал, что злоумышленники сняли блокировку и оформили на его имя кредит через мобильное приложение банка ВТБ. Деньги были выведены на несколько различных электронных карт.
Машингулов обратился в Дзержинский райсуд СПб с потребительским иском к ПАО «Мегафон», в котором просил взыскать убытки в размере 760 тыс. рублей, компенсацию морального вреда в 30 тыс. рублей и судебные издержки по оплате услуг представителя. Истец полагал, что ответчик не выполнил условия договора оказания услуг связи и разблокировал сим-карту, что позволило мошенникам воспользоваться средствами удаленного доступа к банковским услугам.
В суде представитель ответчика пояснил, что оператор дважды — в день кражи и на следующие сутки — блокировал сим-карту по устному указанию абонента через справочную службу. Однако каждый раз с похищенного телефона поступала команда об осуществлении разблокировки.
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований.
Суды двух инстанций, разрешая спор, исходили из того, что оператор связи действовал в порядке, предусмотренном условиями договора, заключенного между сторонами. В частности, Санкт-Петербургский горсуд сослался на условия оказания услуг связи ПАО «Мегафон», согласно которым абонент, как только ему стало известно о потере, пропаже или краже своей сим-карты, обязан незамедлительно устно и в течение трех календарных дней письменно информировать об этом событии оператора. Вместе с тем истец после устного обращения о блокировке сим-карты каких либо письменных заявлений не направлял, в том числе в электронном виде. В офис ПАО «Мегафон» он также не обращался.
Суды сделали вывод, что устная блокировка сим-карты без последующих действий по расторжению договора или обращению с заявлением о перевыпуске сим-карты не может считаться надлежащим уведомлением сотового оператора. Таким образом, у ответчика не было оснований сомневаться, что разблокировка произведена по распоряжению истца, переданному в телефонном режиме, при идентификации абонента с помощью сим-карты.
Третий КСОЮ, рассмотрев кассационную жалобу Машингулова, не согласился с нижестоящими судами.
Судебная коллегия указала, что оператор связи обязан доказать, что разблокировка сим-карты произведена именно по распоряжению клиента. При этом суды, соглашаясь с доводами ответчика, по существу уклонились от исследования доказательств последовательности действий сторон при блокировке и разблокировке сим-карты, а также соответствия действий оператора связи требованиям закона и условиям договора.
Кроме того, как отметила кассация, материалы гражданского дела не содержат условий оказания услуг связи «Мегафон», оценка которых дана судом апелляционной инстанции.
Дело направлено на новое рассмотрение в Санкт-Петербургский горсуд, сообщили в пресс-службе Третьего КСОЮ.
Сообщение Кассация поддержала жертву кредитной аферы с заблокированной сим-картой «Мегафона» появились сначала на legal.report.
