Конституционный суд РФ разъяснил особенности квалификации кражи из принадлежащего похитителю на праве собственности помещения. Поводом для рассмотрения дела стала жалоба осужденного, который настаивал, что ему необоснованно вменили незаконное проникновение, поскольку он является собственником домовладения и не заключал договор аренды с потерпевшим.
В 2021 году суды Волгоградской области вынесли приговор в отношении рецидивиста Валерия Великанова, признав его виновным в убийстве собутыльника (ч. 1 ст. 105 УК РФ) и краже микроволновой печи из парикмахерской (п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ). Было установлено, что преступник проник в помещение, сняв с петель входную дверь при помощи монтировки. В кассационной жалобе осужденный настаивал, что ему необоснованно вменили незаконное проникновение, поскольку он является собственником домовладения, где находится парикмахерская, и договор аренды с потерпевшей стороной не заключал. Великанов также не согласился с оценкой похищенного, не учитывающей, по его мнению, степень износа микроволновки с неисправностями. Таким образом, сделал вывод осужденный, его деяние следует квалифицировать как мелкое хищение по ст. 7.27 КоАП РФ.
Кассационная инстанция и ВС РФ оставили приговор без изменений. При этом суды мотивировали свои решения в числе прочего тем, что, исходя из обстоятельств дела, виновный не имел права на свободный доступ в помещение парикмахерской.
В жалобе в КС Великанов оспорил п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ (кража, совершенная с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище) и ч. 1 ст. 17 УПК РФ (свобода оценки доказательств). По мнению заявителя, они позволяют судьям признавать незаконным проникновение гражданина в помещение, принадлежащее ему на праве собственности, и привлекать его к уголовной ответственности за деяние, являющееся, по сути, мелким хищением чужого имущества, то есть административным правонарушением.
КС отказался от проверки нормы УПК РФ, указав, что в системе действующего регулирования она не вызывает сомнения в конституционности. Вместе с тем КС отметил, что при стоимости похищенного не более 2500 рублей от оценки того, имело ли место проникновение в помещение либо иное хранилище, зависит выбор между уголовной и административной ответственностью за кражу. Поэтому вопрос о понимании данного термина приобретает конституционно-правовое значение.
КС указал, что собственник имеет право на доступ внутрь своего имущественного объекта, который он передал во временное владение и пользование другому лицу, при наличии законного основания, предусмотренного договором или иным соглашением. Неустранимые сомнения в том, что было установлено такое ограничение на доступ, или в том, что у похитителя отсутствовало законное основание для доступа, должны толковаться в пользу обвиняемого.
Данный подход, сделал вывод КС, применим и к случаям, когда помещение (иное хранилище) передано его собственником во временное владение и пользование иному лицу в рамках фактически сложившихся между ними, но не подкрепленных документом договорных отношений.
Таким образом, спорная норма УК РФ соответствует Основному закону страны. Вместе с тем судебные решения по делу о краже в отношении Великанова должны быть пересмотрены в установленном порядке. При этом приговор может быть оставлен в силе, если будет установлено, что он основан на истолковании п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ, не расходящимся с его конституционно-правовым смыслом, выявленным в постановлении КС.
Пересмотру также подлежат приговоры по данной норме УК РФ в отношении других граждан, сообщили в пресс-службе КС.
Сообщение КС разъяснил важный вопрос квалификации кражи с проникновением появились сначала на legal.report.
https://legal.report/ks-razyasnil-vazhnyj-vopros-kvalifikaczii-krazhi-s-proniknoveniem/
