Нынешняя реформа Министерства внутренних дел свелась в основном к тому, что теперь у нас «понты в законе». Одновременно с переименованием «милиции» в «полицию» в законе «О полиции» фактически зафиксировано: «полицейский всегда прав, если полицейский неправ, смотри пункт первый».
«То, что правоохранительных голов сейчас несколько, вовсе не мешает им гнить одновременно»
Недавно выяснилось, что закон «О полиции» не проходил предусмотренной ныне действующим законодательством антикоррупционной проверки. Более того, выяснилось, что такой проверки вообще, по мнению соответствующего ведомства, не должны проходить никакие законы, исходящие непосредственно от президента. Точнее, внесенные в Думу непосредственно от президента, – понятно, что сам он их не сочиняет, их сочиняют все те же заинтересованные лица. В законе «О полиции» они оказались очень заинтересованными. Насколько я знаю, эксперты выявили в нем более полутора десятков коррупциогенных норм.
Правда, по ходу введения закона в действие довольно эффектно отстранены от должностей, выведены из штата многие высокие чины Министерства внутренних дел и его органов на местах. Но, к сожалению, причины, по которым это сделано, оставлены в глубокой ведомственной тайне, поэтому остается только гадать – увольняют тех, кто замешан в коррупции, или тех, кто является помехой коррупции? Довольно скоро мы узнаем это на своей шкуре.
В целом нынешняя реформа представляется мне очень похожей на пометку, которую врачи ставят на некоторых рецептах, чтобы фармацевт не очень удивлялся, увидев, например, такой текст: «aqua fontis, repeate, eadem destillata». То есть, «воды колодезной, ее же – повторить, но дистиллированной». Подобного рода рецепты выписывают в тех случаях, когда лекарство вовсе не нужно, а человек просто из мнительности полагает себя больным, либо когда лекарство уже не поможет. На них обычно помечают: «ut aliquid fieri videatur» – «чтобы казалось, что что-то делается». На доброй половине законов, принимаемых в последние годы, можно смело ставить ту же самую надпись. А появляются они потому, что общество в целом просто не нуждается в соответствующем лекарстве, или потому, что это лекарство уже не поможет, остается только гадать.
Лично я надеюсь, что наше общество в целом гораздо здоровее своей законодательной части и сумеет выкарабкаться из всех осложнений, порожденных и экономическим, и управленческим кризисами. Но, к сожалению, мне пока не видны пути, по которым можно было бы выкарабкиваться из всех этих кризисов, не нарушая ни один из законов. В частности, потому, что законы сами зачастую друг другу противоречат и, соблюдая один, окажешься просто вынужден нарушать другой. Так, соблюдая закон «О полиции», мы оказываемся вынуждены нарушать законодательство о борьбе с коррупцией, поскольку сам закон принят, как выяснилось, без учета этого законодательства.
В какой мере сказанное мной о полиции можно отнести к другим правоохранительным структурам, сказать трудно, поскольку там таких бурных и открытых реформ не происходит. Но, судя по борьбе между прокуратурой и окончательно отпочковавшимся от нее Следственным комитетом, судя по громким арестам и попыткам самоубийств, наша рыба гниет с головы. И то, что правоохранительных голов сейчас несколько, вовсе не мешает им гнить одновременно.
